«Здорово, кум Фаддей!» — «Здорово, кум Егор!» — «Ну, каково, приятель, поживаешь?» — «Ох, кум, беды моей, что вижу, ты не знаешь! Бог посетил меня: я сжёг дотла свой двор И по миру пошёл с тех пор". — «Как так? Плохая, кум, игрушка!» — «Да так! О Рождестве была у нас пирушка; Я со свечой пошёл дать корму лошадям: Признаться, в голове шумело; Я как-то заронил, насилу спасся сам; А двор и всё добро сгорело. Ну, ты как?" — «Ох, Фаддей, худое дело! И на меня прогневался, знать, Бог: Ты видишь, я без ног; Как сам остался жив, считаю, право, дивом. Я — тож о Рождестве — пошёл в ледник за пивом, И тоже чересчур, признаться, я хлебнул С друзьями полугару; А чтоб в хмелю не сделать мне пожару, Так я свечу совсем задул; Ан бес меня впотьмах так с лестницы толкнул, Что сделал из меня совсем не человека, И вот я с той поры калека". — «Пеняйте на себя, друзья! — Сказал им сват Степан. — Коль молвить правду, я Совсем не чту за чудо, Что ты сожёг свой двор, а ты на костылях: Для пьяного и со свечою худо; Да вряд не хуже ль и впотьмах».